|
|
|
Духовное просвещение
Богословское образование
Воцерковление
|
«...ибо там хаос заблуждений»Евстафия (Морозова), мон.,
О почитании в Екатеринбургской митрополии непрославленных подвижников
Один из крупнейших центров приверженцев поповского течения, – то есть старообрядцев, признававших священство, — в начале XVIII века образовался на реке Керженец – притоке Волги в Нижегородском крае. Именно оттуда многие последователи одного из главных поповских согласий – софонтиевцы, после репрессивных мер, предпринятых правительством в начале 1720-х годов, стали перебираться на Урал. В 1725 году в Нижне-Тагильский завод прибыл с Керженца старец Никифор со многими иноками, после чего на Урал бежали десятки тысяч последователей этого согласия. К тому времени Уральский регион стал уже одним из главнейших центров старообрядческого движения в России, чему во многом способствовало широкое покровительство староверам со стороны крупнейших уральских заводовладельцев Демидовых: основатель династии Никита Демидов, хотя официально и не являлся раскольником, активно поддерживал староверческие центры на реках Выге [1] и Волге и принимал на руководящие должности своих предприятий преимущественно старообрядцев. Подавляющее большинство рабочих также являлись старообрядцами. Софонтиевцы изначально относились к беглопоповцам, принимая к себе для служения священников, бежавших из «никонианской» Церкви. Однако в XVIII столетии в этом беглопоповском согласии стали все больше усиливаться радикальные беспоповские настроения, а поиск беглых «никонианских» иереев по различным причинам все более затруднялся. В результате, многие общины софонтиевского согласия стали переходить к беспоповской практике, что было окончательно утверждено как норма на Тюменском старообрядческом соборе 1840 года. Совершение треб и богослужений перешло к наставникам-старцам и уставщикам, избираемым общиной: они вычитывали службы, опуская молитвы, которые при богослужениях и таинствах полагается произносить священнику. Таким образом, это течение стало именоваться часовенным или стариковщиной. До революции часовенные являлись наиболее крупным согласием среди уральских старообрядцев: к ним относилось до 89% всех староверов [2]. Известно, что к 1915 году численность часовенных в одной только Екатеринбургской епархии составляла, по официальным данным, более 49000 человек (а в действительности их было, вероятно, в несколько раз больше); они имели 20 скитов и более 80 молелен, при которых состояло 83 наставника [3]. У уральских старообрядцев были свои почитаемые святыни, подвижники, мученики и авторитетные старцы, для совета с которыми богомольцы ездили за сотни верст. К наиболее чтимым святыням часовенных относились, например, могилы иноков Германа, Максима, Григория и Павла на Веселых горах близ Верхне-Тагильского завода, где ежегодно в июне собирались паломники-старообрядцы со всей России. Почиталась также могила беглого попа Николы в Екатеринбурге, могилы беглых попов Иова, Петра и Архиппа, а также наставника Гурия в Нижне-Тагильском заводе, могила инока Тарасия в Шарташском селе, местечко «Клады» близ деревни Таволги с остатками бывшего скита и надгробиями скитников. Кроме того, существовали и еще некоторые почитаемые святыни часовенных. В этом году нам, как членам Екатеринбургской комиссии по канонизации святых, пришлось заниматься сбором сведений об этих святынях, поводом к чему послужили следующие обстоятельства. Дело в том, что в нашей митрополии многие православные верующие очень почитают старицу Платониду, чья могила находится близ Ревды, а также старца Аввакума, похороненного недалеко от Первоуральска. Особенно известна в настоящее время подвижница Платонида. В информационной сети «Интернет» можно найти немало статей с описанием ее могилы и находящегося поблизости радонового источника,[4] рассказов о паломничествах к ней православных, старообрядцев и татар, о различных «аномальных явлениях», происходящих в тех местах (например, пишут, что люди там часто плутают, словно их «кружит» неведомая сила; иногда кажется, будто кто-то незримый стоит за спиной, а по временам там появляется странный туман: в солнечный день над определенными «пятачками»). В 2010 году в г. Верхние Серги православным автором А. Б. Пономаревым была даже издана небольшая книга об этой подвижнице, в которой рассказывалось о ней следующее: «Одно из преданий гласит, что, будучи происхождением татаркой, она уверовала в “русского Бога” еще молодой девушкой и приняла постриг в одном из российских монастырей. Всегда она стремилась быть скромной и неприметной молитвенницей, отчего и поселилась в глухой уральской тайге поблизости от горы Шунут… По другой легенде была она старообрядкой…» [5]. Далее следует рассказ о том, как однажды Платонида тяжело заболела, и, когда от всего сердца помолилась Богу, на берегу речки Ик забил целебный родник. Попив, она исцелилась, и с тех пор от воды из источника совершается, как сообщает автор, много исцелений. Сам источник оказался радоновым. «Но относительно жития блаженной Платониды пока больше вопросов, чем ответов, — говорится в книге. — Ни места ее рождения, ни мирского имени, ни внешнего облика, скорее всего, уже с полной достоверностью не восстановить. Разве только можно будет воссоздать какой-то портрет-икону по описаниям заплутавших охотников или грибников-ягодников, которым она являлась в трудных ситуациях и выводила их на дорогу…» [6]. В последние годы к ее могиле организовываются настоящие паломничества, в которых принимают участие представители духовенства и богомольцы из Нижних и Верхних Серег, Ревды, Ачита, Атига и других мест. Служатся всенощные бдения и литургии, совершается таинство исповеди, все желающие окунаются в источник. «”… Матушка Платонида, выручай, родная!“ — каждый загадывает про себя все, чего ему недостает в этой жизни и, набравшись духу, перекрестившись во имя Отца и Сына и Святаго Духа, со всего маху трижды окунается в ледяную проточную воду…»[7], — описывает А. Б. Пономарев. В книге приводятся также рассказы о том, как до революции к могиле Платониды якобы устраивались архиерейские крестные ходы; паломничество к источнику сравнивается с паломничествами к самым известным святым местам России, а сама Платонида упоминается в одном ряду с такими подвижниками, как, например, преподобный Серафим Саровский. Несколько менее известна, однако тоже почитается православными и могила старца Аввакума. Расположена она вблизи территории ранее существовавшей деревни Сажино, между Первоуральском и Ревдой. Верующими Первоуральска проводится сбор сведений о различных чудесных случаях по молитвам этого старца, распространяются предсказания о его прославлении и т.п. Весной этого года по благословению Его Высокопреосвященства Высокопреосвященнейшего Кирилла, митрополита Екатеринбургского и Верхотурского, нами и был предпринят сбор сведений о старце Аввакуме и подвижнице Платониде. Проводилось изучение различных дореволюционных и современных источников: документов, находящихся на хранении в Государственном архиве Свердловской области и Государственном архиве административных органов Свердловской области, книг, исследований и периодических изданий, имеющихся в библиотеке им. В. Г. Белинского, библиотеке Свердловского областного краеведческого музея и других. Неожиданно для нас самих в процессе этой работы были выявлены следующие данные. В отчетах Екатеринбургского епархиального миссионера о состоянии раскола и о деятельности противораскольнической миссии в Екатеринбургской епархии, регулярно публиковавшихся в «Екатеринбургских епархиальных ведомостях» начала ХХ века, могилы отца Аввакума и матушки Платониды неоднократно упоминались среди мест и святынь, особенно почитаемых старообрядцами. Так, например, в 1900 году писалось, что «в 5 верстах от Васильево-Шайтанского завода [это — прежнее название г. Первоуральска — авт.] около деревни Сажиной» находилась «почитаемая раскольниками могила какого-то старца Аввакума. Около села Красноярского [ныне это – поселок Краснояр, расположенный в 25 км к югу от г. Ревды, — авт.] в Ревдинских же дачах почитается могила матери Платониды…» [8]. В 1902 году в том же издании отмечалось, что «кроме Веселых гор, старообрядцы собираются еще 23 апреля на могиле “о. Георгия” в Черноисточенском заводе; 27, 28 и 29 мая на могиле “о. Иова” в Нижне-Тагильском; 6 июня – на могиле “инока Аввакума”, в 6 верстах от д. Сажиной; 16 августа – на могиле “матери Платониды” в с. Красноярском, — здесь собираются по преимуществу женщины и молятся за своих мужей, страдающих запоем…» [9]. О старице Платониде имеются сведения также в «Екатеринбургских епархиальных ведомостях» за 1906 год в статье «К истории православного старообрядчества [единоверия] в Екатеринбургском уезде». Рассказывая о появлении старообрядцев и устроении ими первых скитов в районе села Красноярского, близ Ревдинского завода, автор сообщал, что «первая из пустынниц, как говорят старожилы, в окрестностях Краснояра была мать Платонида, а потом — мать Таисия… Схоронена [Платонида — авт.] в 10 верстах от Краснояра; на могилу ее к 16 августа каждогодно собирается множество народа… Мать Таисия померла в первой четверти XIX столетия и похоронена на скитским кладбище, по речке Большому Ику» [10]. Само селение Красноярское, как значилось в той же статье, возникло во втором десятилетии XVIII столетия и состояло исключительно из старообрядцев. На основании этих данных можно сделать вывод о времени жизни старицы Платониды, — подвизалась она в уральских лесах, вероятно, во второй половине XVIII столетия. Очень важная для нас информация встретилась нам на страницах журнала «Уральский старообрядец», издававшегося в Екатеринбурге в 1915–1916 годах Успенским братством старообрядцев часовенного согласия. В одном из номеров этого журнала за 1915 год была опубликована статья некоего В. Судогорского «Памяти подвижников». «Урал больше половины года погружен в долгий зимний сон, — так начинал автор-старообрядец свое повествование. — Больше полугода под глубокими сугробами в густых лесных дебрях покоятся могилы тех, имена которых дороги старообрядчеству. Таких могил много. И будущий историк, создавая полную беспристрастную историю прошлого старообрядческого движения на Урале, несомненно, скажет обо всех забытых борцах за устои старой веры…» [11]. — Наши деды не знали, “с коих пор могила эта здесь находится”. В этой публикации содержалось также подробное описание могилы отца Аввакума. Указывалось, что расположена она была в лесу неподалеку от обрыва, над ней первоначально существовал деревянный навес, однако к началу ХХ века от него оставались лишь одни подгнившие столбы. Сам могильный холм был насыпан высоко и, чтобы земля не рассыпалась, обшит досками. Перед могилой находился аналой; к простой доске над ней был прибит образ Божией Матери «Утоли моя печали». До революции могилу старца Аввакума было принято посещать в праздник святых апостолов Петра и Павла: сходились старообрядцы из Ревдинского, Шайтанского заводов и других мест. «Тогда местность здесь оживляется — людской говор, горячая молитва и пение стихир создают проникновенное настроение», [13] — описывал В. Судогорский. О том, как именно происходили раскольнические моления на могилах чтимых старцев, можно составить представление на основании описаний, опубликованных в 1910 году В. Саниным в книге «На Веселых горах». Поскольку старообрядцы часовенного согласия не имели священства, их богослужения носили характер, скорее, общей молитвы, состоящей из чтения священных книг и пения псалмов, стихир и т.п. «Навес и все прилегающее к нему пространство свободное от леса было буквально запружено молящимися, — описывал В. Санин. —…Молитвой руководили древний старец монах Антоний из Верхнего Тагила, отец Галактион и отец Уар. В пении молитв и стихир принимали участие все молящиеся, умеющие петь… Некоторое время при напряженной тишине вы слышите чтение святой книги, но вот раздается запевающий стихиру голос старца Антония. Его подхватывают певчие под навесом, затем близ стоящие, волна звуков, с каждым моментом усиливаясь, разрастается по всей поляне, докатывается до последних палаток и далеким эхом отдается в лесах и горах… А затем снова тишина, чтение и снова море голосов, стройно по старинным крюкам распевающих стихиры…»[14]. В качестве особенности подобных богослужений старообрядцев автор отмечал обоюдность молитвы, то есть то, что старообрядцы молились не только самим старцам, но и за них, объясняя это тем, что последние — не канонизированы. После сведений о жизни и месте последнего упокоения старца Аввакума в статье «Памяти подвижников» содержалась информация и о матери Платониде. «Другая могила находится в нескольких верстах от с. Красноярского, Екатеринбургск[ого] у[езда], — могила — старицы “матери Платониды”… Так же, как и старец Аввакум, старица Платонида жила уединенно в лесу. Ее память особенно чтится. На поклонение стекается масса народа. Она, по народному преданию, помогала в горе и нужде. — Встанет мать Платонида, говорят богомольцы, рано-рано, когда на покосах ни единой души. Она уже знала — кто нуждается в помощи. Осиротевшая ли вдова, или выбившийся из сил мужик. Накосит, наносит сена, да и приберет. И сделает это все так, чтобы никто не видал, что она работала. Чуть заметит, что появились на покосе люди, она сейчас уходит в лес…» [15]. Подобные, и даже еще более подробные, сведения о старице Платониде встретились нам и в старообрядческом «Урало-Сибирском патерике». Трехтомный патерик этот, полное название которого – «История о отцех и пустынножителех, в последнее гонительное время подвизавшихся в северных краях Русския земли, в пределах Уральской и Сибирской пустыни», был составлен в первой половине ХХ века в одном из скитов старообрядцев часовенного согласия и чудом сохранен староверами во время разгрома скитов коммунистами на Нижнем Енисее в 1951 году. Дополнялся он и в последующие годы и в настоящее время состоит из 212 глав. В первом его томе сообщается о возникновении часовенного согласия, деятельности его последователей на Урале и в Сибири, а также приводятся жизнеописания скитских старцев, живших в XVIII–XX веках. Второй том содержит рассказы о старицах часовенных скитов конца XIX–ХХ столетий, а в третьем томе описываются различные чудесные события, случавшиеся в XIX–ХХ веках со скитскими старцами и старицами, а также с верующими других конфессий и даже с атеистами. Хронологические рамки патерика весьма широки: они охватывают период от начала XVIII столетия, когда на демидовских уральских заводах появились первые старообрядцы-пустынники, до 1990-х годов. В настоящее время ксерографическая копия этого уникального труда находится на хранении в институте истории Сибирского отделения Российской академии наук [16]. О старице Платониде в патерике повествуется следующее. Происходила она из семьи инородцев-язычников (татар или калмыков). Когда она достигла отроческого возраста, на нее пал жребий быть принесенной в жертву идолам, отчего все родственники «в печали бяху велицей» [17]. Случилось же так, что как раз в это время в доме Платониды остановился на ночлег один христианин, везший с мельницы муку. Узнав о горе, он предложил родителям отдать свою дочь «в жертву живому Богу, да послужит Ему» [18]. Согласившись, те положили ее в мешок, спрятав его на возу между другими мешками с мукой. Едва гость отъехал, как в дом пришли за Платонидой язычники. Не найдя девушки, они погнались за уехавшим, нагнали его, однако не смогли найти на его возу Платониды. Спасший ее безвестный благодетель, после ее крещения, поместил ее на жительство в один из женских старообрядческих скитов, где она стала усердно подвизаться и уже через три года удостоилась пострижения «во иноческий образ» [19]. Однако столь быстрый постриг вызвал зависть со стороны некоторых из сестер, прежде нее пришедших в скит и не принявших еще ангельского чина. Из-за этого Платонида вынуждена была тайно оставить сестринство и поселиться уединенно в лесу («отъиде от них тай в пустыню на безмолвие» [20], – говорится в патерике). Однако, хотя она и жила в лесу, она любила тайно помогать нуждающимся. «Бе же зело милостива и трудолюбива, и помогаше сущим в нуждах, – сообщается в повествовании, – …прия от Бога дар исцеления, слепых просвещаше и больных исцеляше не точию в животе (т.е. не только при жизни – авт.), но и по преставлении своем» [21] . Особенно важно то, что в патерике дается ссылка на источник информации (хотя и устной): рассказали о Платониде «мать Мелетина, мать Акинфа и Елизавета Парамоновна» [22] , которым поведал о ней отец Иоанн, еще заставший Платониду в живых и лично помнивший. Как уточняется в патерике, этот отец Иоанн принял иноческий чин от отца Израиля, «свидетельствованного в Родословии» [23] (речь идет, вероятно, о «Родословии» часовенного согласия, составленном отцом Нифонтом [24]). Благодаря этому, данный рассказ о жизни Платониды можно считать, вероятно, наиболее достоверным. Таким образом, в различных дореволюционных источниках имеется достаточно много информации о старце Аввакуме и старице Платониде, как о старообрядческих подвижниках, могилы которых издавна почитались на Урале именно раскольниками. Однако нигде нет ни слова ни о переходе старцев в православие, ни о православных паломничествах в те места, не говоря уже об архиерейских крестных ходах. Из всего этого можно сделать вывод о том, что современное почитание их могил православными верующими является просто недоразумением. В то же время, хотелось бы напомнить, что и чудеса сами по себе еще отнюдь не являются критерием святости какого-либо подвижника. Как значится в Постановлении Священного Синода Русской Православной Церкви от 25 марта 1993 года «О порядке канонизации местночтимых святых Русской Православной Церкви на епархиальном уровне», «свидетельством святости является в Церкви проповедь слова Божия, мученичество и исповедничество за Христа, святительское служение, высокая праведная жизнь, православие безукоризненное…» [25]. Это положение было подтверждено и в «Рекомендациях к деятельности епархиальных комиссий по канонизации святых в епархиях Русской Православной Церкви», принятых на основании определения Священного Синода Русской Православной Церкви от 5-6 октября 2011 года. «Как и прежде, основными критериями святости признаются православие безукоризненное, высокая христианская жизнь и подвиг во имя Христово, [а уже после этого – авт.] чудеса при жизни и по смерти… почитание церковным народом» [26], – говорится в этом документе. «Истинные знамения были споспешниками истинного Богопознания и подаемого им спасения; знамения ложные были споспешниками заблуждения и истекающей из него погибели» [27], – отмечал святитель Игнатий (Брянчанинов). И закончить это небольшое сообщение мне хотелось бы словами святого праведного Иоанна Кронштадтского, обращенными ко всем нам: «Для получения живота вечного нужно правильное познание истинного Бога и посланного Им Иисуса Христа, как и всего учения Его…, а не искаженное ложными мудрованиями еретиков и раскольников, ибо там хаос заблуждений… Но, чтобы иметь правильное, верное, спасительное познание о Боге, для этого нужно быть членом Церкви Божией... Только в Церкви можно всегда слышать истинное учение о Боге и иметь все средства ко спасению и к жизни вечной, а вне Церкви нет спасения…» [28]. ПРИМЕЧАНИЯ
Архив новостей |
По благословению
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| г.Екатеринбург тел. 269-30-36 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Сегодня мне хотелось бы немного сказать об одной немаловажной современной проблеме: почитании в нашей митрополии верующими людьми двух непрославленных подвижников, о жизни которых в настоящее время известно мало и которые в действительности являлись старообрядцами. Как известно, во второй половине XVII столетия началось массовое переселение старообрядцев на окраины России и за ее пределы: многочисленные общины раскольников стали возникать в Поморье, Прибалтике, Польше, на Дону, в Поволжье, на Урале и в Сибири. 
